Первая скважина КМА была пробурена 100 лет назад

Знаковая для региона дата ожидает нас в этом году – столетие с начала освоения месторождений Курской магнитной аномалии, которая содержит шестую часть мировых запасов железной руды. 7 апреля 1923 года в Щигровском уезде Курской губернии,между деревнями Козловка и Лозовка, из скважины № 1 с глубины 167 м был поднят первый керн железной руды. Образцы отправили для исследования в Москву, где было подтверждено наличие в них магнетита – 70 % железа! Это событие во многом предопределило дальнейшее индустриальное развитие Старооскольского края.

Исследования Лейста

Впервые аномалию поля земного магнетизма в Курской губернии обнаружил астроном и академик Пётр Иноходцев в конце XVIII века, составляя карты генерального межевания. Но прошло около сотни лет, пока за исследование КМА учёные взялись всерьёз.В очередной раз с этой загадкой в 1874 году столкнулся приват-доцент Казанского университета Иван Смирнов при геомагнитной съёмке европейской части России. А в 1883 учёный из Харьковского университета Николай Пильчиков после 71 серии наблюдений одним из первых предположил, что причина аномалии – залежи железной руды. За это он был удостоен Большой серебряной медали Русского географического общества.

Огромную работу провёл профессор Эрнест Лейст, заведующий магнитно-метеорологической обсерваторией кафедры физической географии Московского университета. Вначале он помогал французскому профессору Муро, директору Парижской обсерватории, командированному в Курскую губернию Академией наук. Затем Лейст пришёл к твёрдом убеждению, что аномалия связана именно с железной рудой. В 1898 году губернское земство вы-делило профессору 25 тыс рублей – огромные по тем временам деньги – на покупку приборов для магнитных измерений и бурильного оборудования в Германии.В сёлах Кочетовка и Непхаево начали бурить скважины. Предполагалось, что руда должна была залегать в 200 м от поверхности.Однако когда бур достиг требуемой глубины, искомого не обнаружили. Лейста сочли шарлатаном,отобрали приборы и оборудование. Впрочем профессор за свой счёт продолжал исследования под Курском во время отпусков. В течение 14 лет в июле – августе Лейст в одиночку проводил геологическую съёмку, выполнив для составления магнитных карт аномалии 4 тыс 500 измерений!

«На всём белом свете нет ни-чего подобного. Учёные приезжали сюда как в кунсткамеру: здесь магнитная стрелка показывает не на север и юг, как бы следовало, а на восток и запад» – удивлялся Эрнест Егорович.

Выяснение границ КМА и глубины залегания руды велись до 1918 года. В итоге Лейст доказал наличие в недрах огромных масс магнитного железняка, но много-летняя напряжённая работа подорвала его здоровье. Летом 1918 года советское правительство на-правило 60-летнего учёного в Германию для лечения. Не успев до отъезда составить единую карту месторождений, Лейст взял с собой материалы исследований.13 сентября 1918-го на заграничном курорте Бад-Наухайм профессор умер. Его научные труды захватили немцы, предложив России выкупить их за огромные деньги – пять млн. рублей золотом!Советское правительство отказалось приобретать документацию Лейста, приняв решение повторить его исследовательский путь. Позднее в местах, где учёный проводил бурение, действительно нашли железную руду – он недобурил всего 20 м!

Через тернии к мечте

Шла Гражданская война. Дело Лейста продолжил профессор Московского геологоразведочного института, академик Пётр Лазарев, у которого остались черновики Эрнеста Егоровича. Работы в Курской губернии вскоре возобновили по указанию самого Владимира Ленина. Летом 1919 года в район между Щиграми и Тимом, где Лейст обнаружил сильную аномалию, был направлен магнитометрический отряд. Девять человек под руководством Кирилла Юркевича 22 июня прибыли на товарном вагоне. Страна переживала тяжёлое время: война, голод, тиф. С начала августа в Тимском уезде, где шли наблюдения, была слышна канонада – наступала армия Деникина. Отряд продолжал работу, даже когда район остался без власти. Среди крестьян пошли слухи, что в ящиках геологов – не приборы, а пулемёты, вешки же, выставляемые в поле, – прицелы для стрельбы..

5 сентября, когда белые подошли к Курску, технический отряд спешно эвакуировался...

Иван Губкин вступил в председательствование Особой комиссией по изучению Курских магнитных аномалий 14 июля 1920 года.Его заместителем и заведующим магнитным отделом был назначен академик Лазарев.

Освобождение Красной армией центральных районов от деникинцев позволило возобновить работы. Технический отряд вернулся в Курскую губернию. А 24 августа 1920 года Владимир Ленин подписал исторический документ – спец-постановление Совета труда и обороны «О развёртывании буровых работ в районе Курской магнитной аномалии». О ситуации на КМА Лазарев и Губкин докладывали лично Ильичу. С весны до осени 1920-го под Щиграми было проведено более 2 тыс измерений. Начать бурение предполагали в мае 1921 года, но в послевоенное время оказалось очень сложно доставить необходимое оборудование из Грозного и Баку. Транспортная сеть была практически уничтожена, с трудом удалось выбить вагоны. В пути на поезд напала банда,три буровика, сопровождавших груз, были убиты. Состав прибыл под Курск лишь в июне, причём два вагона пропали.

Есть первая руда!

Несмотря на все трудности, 22 июля 1921 года в семи километрах от Щигров, в поле у деревни Лозовка, под руководство мгорного инженера Сергея Бубнова заработала буровая скважина №1. «Всего несколько лет назад на этом месте было пусто, и в от под красивой вышкой с развевающимся на ней красным флагом закишел народ. Зазвучал протяжный гудок, спели Интернационал,тяжёлый бурав под шум машин начал рыть щигровскую почву,чтобы достать колоссальные,быть может, богатства, которые нашим дедам и не снились», –писала газета Щигровского уезда «Набат». Даже поэт Владимир Маяковский написал о событии:«Двери в славу – двери узкие, но как бы ни были они узки, навсегда войдёте вы, кто в Курске добывал железные куски...»

Работы шли чрезвычайно медленно: то не было дров, торфа и продуктов, то не на чем их доставить. А ещё инфляция, пожар, сыпной тиф, унёсший жизни многих рабочих и их руководителя Сергея Бубнова. Продолжать стало возможно лишь благодаря личному участию в судьбе КМА Ленина.

Иван Губкин вспоминал: «Продвинуть это дело, у которого с самого начала оказалось врагов гораздо больше, чем друзей, протащить его через все препятствия можно было только при постоянной помощи Владимира Ильича. А преград было огромное количество, ибо работать приходилось в чрезвычайно тяжёлых условиях.То одного, то другого не хватало.Частенько приходилось беспокоить своими просьбами Ильича...»

Под Курск привезли специальные буровые станки. В январе 1923 года в Лозовку приехал профессор Губкин. В шубе и валенках ввалился в конторку, сдёрнул запотевшие очки... Вошёл раздосадованный токарь. «Вот! – протянул бригадиру напильник: с него лохмотьями свисала стружка. – Невозможно работать». Оказалось, к тискам и напильникам стали прилипать металлическая пыль и стружка. Мастерская стояла от вышки в 12 м. Иван Михайлович велел принести стёртые долота. «Теперь гвоздь, пожалуйста, – прошептал он нетерпеливо. – Быстрее». Гвоздя не нашли, подали гаечный ключ. Губкин медленно поднёс его к до-лоту. Когда между ними осталось около сантиметра, ключ прилип к инструменту.

«Долото намагнитилось!» Через неделю об этом говорила вся Москва, писали в газетах. Не осталось сомнений – внизу тонны магнетитовой руды.

Имя в истории

И хотя промышленные разработки начались не в Щиграх, а в Старом Осколе, Губкине и Михайловке, где разведаны самые богатые месторождения и построены Стойленский, Лебединский и Михайловский ГОКи – скважина №1навсегда вошла в историю. В Щиграх создан мемориальный комплекс, куда входят могила первого руководителя БурКМА Сергея Бубнова и памятник первой скважине. На её обсадной трубе пионеры КМА наварили текст: «Скв. №1,глуб. 358,27 м». Не забыто и славное имя академика Ивана Михайловича Губкина. В 1939 году в его честь был переименован посёлок Коробково тогда ещё Курской области. Его именем названы один из центральных проспектов в Ста-ром Осколе, улицы в Москве, Екатеринбурге, Сургуте, Ухте и других городах России.