Репортаж из «красной зоны». Журналист провёл две недели в старооскольском ковид-госпитале

Пристальное внимание уделяется в соцсетях в последнее время тому, как лечат от коронавирусной инфекции в ковид-госпитале. Он был перепрофилирован из окружной клинической больницы Святителя Луки Крымского.

Дни с 18 по 30 октября и мне пришлось провести в ковид-госпитале. Точнее в оборудованном под него терапевтическом отделении. Началось всё банально – температура подскочила до 39 градусов. Последовали вызов врача на дом и амбулаторное лечение. Потом прибыла медик в комбинезоне, респираторе и очках, которая взяла мазок на коронавирус и сказала, что если через три дня не позвонят, значит, всё в порядке. Не позвонили. Лечение на дому продолжилось. При очередном посещении поликлиники молодая врач, что‑то заподозрив, направила на спиральную компьютерную томографию. Выяснилось, что лёгкие поражены на 10%. И вновь лечение на дому с использованием антибиотиков. Но что‑то не получилось…

С 17 на 18 октября температура снова подскочила до 39. Пришлось вызывать скорую. Прибыла она через 12 часов. Фельдшер извинилась за опоздание – в сутки приходилось обслуживать до 200 вызовов – и сообщила, что жаропонижающие уколы делать не будет – нет смысла. При этом настойчиво посоветовала ехать в больницу и сделать СКТ.

«Может, всё и обойдётся», – сказала она.

В эпицентре

К сожалению, не обошлось: на СКТ выяснилось, что поражено уже 35% лёгких. Выход один – стационар. Заполнение медкарты в приёмном отделении, звонок родным о том, что кладут в больницу, чтобы привезли необходимые вещи, и молодой человек, одетый в защитный костюм, в респираторе и очках провожает в терапевтическое отделение. На втором этаже надпись – «красная зона». На лифте поднимаемся на четвёртый этаж.

«У вас пятая палата, выбирайте кровать», – показали мне.

Время около 17:00. Больные только что поужинали, на этаже царит тишина. Нас в палате четверо. Заняв место, стараешься уйти в себя, насколько возможно. Но сделать это удаётся не сразу. Наконец ненадолго впадаешь в забытье. Вдруг в палате включается свет – медсёстры готовятся к вечерним процедурам. Кому‑то делают внутривенные уколы, кому‑то внутримышечные. В этот вечер мне досталось по полной: две капельницы с антибиотиками, ещё какое‑то лекарство в вену и не очень приятный внутримышечный укол. Что поделать – лечение есть лечение. Кто‑то в палате уже пошёл на поправку и считает оставшиеся до выписки дни. Кое у кого состояние средней тяжести. При этом все требуют тщательного индивидуального подхода, кислородной поддержки и интенсивной терапии. Кстати, когда у одного из больных пульсоксиметр показал сатурацию ниже 92%, ему буквально через считаные минуты настроили подачу кислорода. К счастью, мне он не потребовался.

В палате было немного душно, поэтому пришлось открыть дверь. Ночью неожиданно раздался крик: «Девочки, в седьмой женщине плохо». В ту же минуту медсёстры поспешили на помощь.

Утро в отделении начиналось с того, что нам раздавали таблетки, мерили температуру. Потом лечащий врач, а у нас была Оксана Агеева, совершала обход, проверяла состояние здоровья каждого пациента, если требовалось, назначала дополнительное лечение. Терпеливо объясняла, что лежать надо обязательно на животе – эта позиция позволяет улучшить сатурацию (насыщение крови кислородом).

«Надевайте маски, выходите брать завтрак (обед)», – раздавался на этаже голос буфетчицы Татьяны Спициной.

Кормили вполне нормально. Утром – рисовая каша, хлеб, батон, сливочное масло, какао или чай. На обед щи с фасолью, макароны с мясом, компот, на ужин тушёная капуста, куриные котлеты, компот или чай. На ночь кефир или молоко. Многим продукты передавали родственники, и санитарочки разносили по палатам увесистые пакеты.

После завтрака медсёстры начинали ставить капельницы, делать уколы, водили пациентов на СТК. Практически каждый вечер обход палат делали дежурные врачи, интересовались состоянием здоровья, измеряли сатурацию. За время моего нахождения в отделении не припомню случая, чтобы кому‑то не хватило лекарств или были перебои с кислородом. Честно говоря, с трудом укладывалось в голове, как медсёстры и врачи, облачённые в защитные костюмы, маски и очки, работают в них по 12 часов!

Как‑то в нашу палату привезли очередного пациента. Рядом лежали больные, которые чувствовали себя намного хуже него. Но люди, как известно, по‑разному себя ведут в критической ситуации.

«Кровать у меня плохая, – говорил он медперсоналу. – Замените её, перестелите постель. Дайте «утку», ту, что легче. Мне нужна коляска, а то до туалета не дойду. Подачу кислорода настройте, добавьте дистиллированной воды…»

Конечно, половину его претензий медики могли отвергнуть. Но раз за разом у его постели собирался настоящий консилиум врачей и медсестёр вместе с завотделением Михаилом Столетовым, и они терпеливо выслушивали претензии больного. В итоге вместе с кроватью, с которой он не мог расстаться, пациента перевели в другую палату.

На страже здоровья

Когда поднялась волна заболеваемости, всего лишь несколько дней потребовалось, чтобы перепрофилировать терапевтическое отделение для лечения новой коронавирусной инфекции. Об этом рассказал Михаил Столетов.

«Мы готовились заранее, – сказал Михаил Кузьмич. – В палатах имеется кислородная разводка. Кислород ведь является одним из терапевтических средств оказания медпомощи больным с тяжёлым поражением лёгких и коронавирусной инфекцией. Все сотрудники нашего отделения в мае, а некоторые чуть позже прошли дистанционное обучение на базе мединститута Белгородского университета».

При попадании в приёмное отделение больного с воспалением лёгких, коронавирусной инфекцией в обязательном порядке учитываются и сопутствующие заболевания, такие как перенесённый инфаркт миокарда или сахарный диабет. Их наличие может осложнить заболевание, отмечает врач. Поэтому все пациенты обязательно проходят обследование. Это, прежде всего, СКТ, ЭКГ, анализ крови и так далее. Некоторым сразу проводится интенсивная терапия. Задача врачей – чтобы все ушли домой выздоровевшими.

Через 12 дней и я покинул отделение: при очередном обходе лечащий доктор сообщила, что от поражения лёгких практически ничего не осталось и анализы неплохие. Я с удовольствием стал готовиться к выписке. Огромное спасибо медикам, что вылечили!

Кто эти врачи, которые, не жалея сил и рискуя своим здоровьем, находятся на передовой борьбы с коронавирусной инфекцией? Этот вопрос я не мог не задать Михаилу Столетову.

— В терапевтическом отделении сложился прекрасный коллектив врачей, медицинских сестёр, дополнительного персонала. Хотелось бы отметить врачей-ординаторов: Любовь Николаевну Макарову, Оксану Вячеславовну Агееву, Татьяну Сергеевну Толмачеву, Оксану Владимировну Вавилову. В приёмном отделении первой принимает на себя удар Любовь Павловна Патюкаева.

— Михаил Кузьмич, не страшно ли находиться в центре событий каждый день?

— Страх – плохой помощник. Конечно, первое время было страшно. Не за себя, а за своих близких – я ведь могу быть переносчиком инфекции. Но мы делаем всё, чтобы это исключить – используем защитные одноразовые костюмы, принимаем другие меры профилактики.

— Исходя из вашего практического опыта: можно ли уберечься от коронавирусной инфекции?

— Главное – это обработка рук, обязательное ношение маски. Если всё выполнять качественно, то заболевания можно избежать. Надеемся и на то, что, наконец, начнут делать прививки от COVID-19.