Жительница села Глотово пережила оккупацию 1942-1943 годов и снова попала под обстрелы

Нина Мирошниченко отметила 83 года. Ей бы на скамеечке у родного дома сидеть, благостно на солнышко жмуриться. Улыбаться, слушая птиц и шёпот ветра в листве. С соседками обсуждать что-нибудь занимательное, ждать звонка от детей и внуков, а ещё от шестерых правнуков. Вместо этого Нина Тимофеевна живёт в пункте временного размещения, где у неё вместо дома – койка в комнате на несколько человек, а из всей родни рядом только младшая сестра, 80-летняя Екатерина Тимофеевна.

У Нины Мирошниченко тревожный взгляд. Мы разговариваем, а тревога плещется, прорывается слезами и короткими фразами «За что мне это… Господи, за что?».   

Вторая война тяжеленным катком катится по её судьбе. Родилась Нина Тимофеевна в 1940 году. По малолетству много не запомнила. Чувство не проходящего голода осталось в памяти да несколько смутных отрывков, самый яркий из которых, как немец повесил на воротах односельчанина, посмевшего утаить поросёнка.      

И вот, война вернулась к женщине, чудом пережившей оккупацию 1942-1943 годов. Ведь тогда многие дети не вынесли голода и холода в разворованных фашистами краях. Всё, что малый возраст, казалось бы, милосердно скрыл, затуманил событиями прожитых лет, всплывает из глубин подсознания. Знакомо страшны Нине Тимофеевне сегодняшние взрывы и грохот. И от этого ей только хуже. Артналёт 22 мая заставил многих жителей села Глотово Грайворонского района бросить свои дома и уехать.

«Такое у нас было. Сирена выла, грохотало всё, мальчика ранило осколком. У нас граница рядом и бьют, и бьют по нам. А ведь молодёжь уехала в города. Одни старики остались. Зачем по нам, по старым людям, стрелять? Я от страха в шифоньер спряталась, а Катя в погреб. Моя дочка работает в грайворонской больнице санитарочкой, звонит: «Мама, я попросила, чтобы вас эвакуировали» и нас с Катериной забрали. Здесь, обнявшись, мы три ночи сидели, не могли заснуть. Мне 83 года, а чего я тут, а не дома?» – рассказывает Нина Мирошниченко.

Когда Нина и Екатерина уезжали, их дом был ещё цел, что сейчас, они не знают. Обеих мучает беспокойство – будет ли куда возвращаться? 

«У меня муж всего полгода как умер. Дочка в Белгороде, тоже в ПВР, а в Харькове двое внучат… За всех сердце болит. Спасибо за то, как нас тепло встретили. Внимания столько, кормят вкусно. Но всё, что мы хотим с Катей – это соединить семью, чтобы всем вместе пережить и эту войну», – говорит Нина Тимофеевна.