Свидетельница оккупации рассказала об ужасах войны

Если взглянуть сейчас на Ольгу Константиновну, то заподозрить, какие ужасы ей пришлось пережить в детстве, невозможно. Меня встретила энергичная пенсионерка с необычайно живыми глазами. Она рассказала, что семь месяцев оккупации, казалось, длились вечно.

«Жестокие бои шли под Старым Осколом летом 1942 года, – вспоминает ветеран. – Немецкие самолёты летали низко над городом, сбивая макушки деревьев. Жители прятались в погребах. Кто не успевал, прижимался к фундаментам домов. Когда я после бомбёжки однажды выглянула наружу, то ужаснулась: после снарядов горела земля. Это было что‑то страшное».

В то время Ольга Семыкина жила на улице Заречной. Рядом протекает Оскол, идёт железная дорога. Неслучайно многие немцы, заняв город, выбрали это место для жизни.

«Я заметила, что в основном их армия состояла из мадьяр, поляков и финнов, – сказала Ольга Семыкина. – Сами немцы ничего не делали, только руководили теми, кто у них был в подчинении. Оккупировав Старый Оскол, они сразу начали вмешиваться во все дела. Думали, что приехали навсегда. Несколько человек поселилось у нас на огороде. Сделали там себе кухню. Вся их жизнь проходила на наших глазах. Родители тщательно за нами следили, чтобы лишнего слова мы не сказали. Дети были совершенно бесправные, нас никто не жалел».

Каждый день фашисты ездили по сёлам, забирали кур, яйца, уводили скот. На огородах выкапывали картошку. Из домов похищали всё, что попадалось на глаза. У Ольги Семыкиной зачем‑то забрали пластмассовую куклу и даже пионерский галстук.

«Один случай напугал всех очень сильно, – продолжает Ольга Константиновна. – У нас дома был патефон. По вечерам оккупанты любили слушать пластинки. И тут заиграла песня Дунаевского и Лебедева-Кумача «Ой, вы кони стальные». Так в войну называли советские танки. А среди немцев были те, кто знал русский язык. После слов «Веселее гудите, родные, – нам в поход отправляться пора» один из них вдруг побледнел и стал ощупывать бок в поисках пистолета. Мать догадалась, что он сейчас всех поубивает. Взяла пластинку и разбила её о колено. После этого немец успокоился».

Из‑за другого фашиста чуть не сгорела вся Ламская слобода. Один из солдат поднялся на гору, ушёл в центр города, и не было его несколько дней. Немцы очень боялись партизан, решили, что они его схватили. Начали искать по всем домам, говорили: «Мы сожжём Ламскую, ищите нашего солдата, выдайте партизан». И уже собрались устроить пожары, приготовили горючее. Мы попрятали под землю документы и вещи. И вдруг он отыскался, буквально в самый последний момент пришёл. Оказалось, пил всё это время у одной женщины. Так что было! Они его подвесили вниз головой на нашу грушу и стали избивать. После того, как он терял сознание, выливали ведро воды на него, и снова били, пока он не умер. Такими они были жестокими.

24 января 1943 года началась Воронежско-Касторненская операция, важнейшим этапом которой стали бои за освобождение Старого Оскола. Ольга Семыкина вспоминает, что тогда было очень холодно. Немцы начали спешно одевать всю тёплую одежду, которую могли найти, и готовились оставить город.

«Незадолго до этого мать уехала за солью и уже не смогла вернуться назад, так как дороги перекрыли. Я осталась с бабушкой, – рассказала свидетельница оккупации. – Зашли в дом немцы с автоматами. Думали, сейчас нас перестреляют. Но нет, они поели, затем офицер достал карту, обвёл рукой кольцо на ней и сказал: «Мы окружены, единственный выход – в сторону Набокино». Позже я узнала, что там их встретили наши герои-бронебойщики, не дали фашистам вырваться из оцепления и перебили их. После освобождения города начала возрождаться мирная жизнь. Возвращались жители. Мы приступили к восстановлению разрушенного хозяйства».